Рынок >>> Парк

Райлор шел по аккуратно посыпанным песком дорожкам, сознательно выбирая самые безлюдные и тихие. Ему хотелось покоя и одиночества. Сень могучих деревьев будила детские воспоминания о тех днях, когда он жил в лесу, свободный и дикий, молчаливый и опасный маленький хищник. То были трудные времена, за левым плечом частенько вставал призрак голодной смерти, и зубы диких зверей оставили на нем свои метки, но все-же… все-же порой он тосковал по тем дням. Райлор позволил потоку воспоминаний увлечь себя в прошлое… и тут-же, убедился, что подобное – непозволительная роскошь для солдата удачи.
Все произошло очень буднично: из-за дерева вышел неприметный человек в сером, поднес ко рту кулак с зажатой в нем короткой духовой трубкой, и резко выдохнул. Короткое «вхх-тт», легкий укол в шею, тело реагирует само – громоздкий наемник мгновенно развернулся и выхватил из-за спины меч, готовясь распластать нападающего надвое. Шаг, замах, клинок замер в высшей точке, готовый обрушиться на врага, подобно молнии, его не остановить, не отразить. Но почему этот странный человечек в сером, с невыразительным, словно-бы потертым лицом так спокоен, почему не пытается убежать или защититься? Наемник не размышлял на эту тему, он просто сделал еще шаг и ударил… Точнее попытался ударить.
Странное чувство – твое сознание отдает телу приказы, уверенное в том, что вышколенная гвардия мышц и связок в очередной раз придет в движение, исполняя любую прихоть, а тело вместо того, чтобы подчиниться, делает вид, что никаких приказов и не получало вовсе. Тихий  бунт. Предательство  вернейшего союзника.
Хриплый удивленный выдох, клинок падает вниз, но не смертоносным ударом, нет, он просто бессильно утыкается острием в песок дорожки, а упавший на одно колено метис цепляется ставшими вдруг странно непослушными руками за крестовину, чтобы не завалиться набок.
Удивление, ярость и, чего уж там, страх – нутряная, глубинная боязнь, нет, не смерти, полной беспомощности, которая уже здесь, уже рядом, ее холодные скользкие щупальца обвивают наемника, проникают под кожу, жадно пьют его силу.
Яростный рев рвется из глотки, но где-то в пути оборачивается сдавленным хрипом, онемение разливается по всему телу и отчаянная попытка встать, опираясь на меч, заранее обречена на провал.
Ассассин неторопливо подошел к своей жертве и присел рядом с ней на корточки. Его лицо не выражает ни радости, ни ненависти, ни торжества. Лишь спокойная сосредоточенность человека, делающего трудную ответственную работу. Лишенное возраста, незапоминающееся лицо человека толпы, таких на дюжину тринадцать. Движения не кажутся ни быстрыми, ни хищными, ни угрожающими, но как-то так выходит, что замечаешь ты только начало и конец движения, само оно выпадает из поля зрения. Вот он был в двух шагах, а вот он уже совсем близко. Негромкий, чуть глуховатый голос:
- Меня наняли, чтобы передать тебе привет от князя, - ассассин замолчал. Больше говорить не о чем, но и уходить рано – он должен лично убедиться в том, что цель мертва. Можно конечно добить, но настоящий профессионал не делает лишних движений – яд уже сковал двигательную мускулатуру, еще немного и он доберется до дыхательной. Грудь могучего воина уже сейчас вздымается медленно, трудно, словно каждый раз он разрывает невидимые путы. Ждать осталось недолго, да и некуда торопиться убийце.
Райлор не упал лишь потому, что руки закостенели на крестовине воткнувшегося в песок меча. Замурованный в собственном, ставшим вдруг почти бесполезным теле, он, однако сумел не поддаться панике. Орочья ли кровь, или просто большой вес, но яд действовал на наемника чуть медленнее, чем должен был по расчетам убийцы. Не логические размышления, но звериная инстинктивная хитрость не позволила ему дергаться попусту до того момента, как человек в сером не подошел совсем близко. У метиса оставался лишь один, крохотный шанс, второй попытки не будет. Райлор собрал всю свою ярость, всю волю к жизни, всю жажду победы и мести, всю злобу пойманного в капкан зверя, он собрал все что мог… и рванулся.
Постепенно обмякающее, кажущееся полностью парализованным тело внезапно ожило и резко подалось вперед. Левая рука обхватила растерявшегося на секунду ассассина за шею, а вторая выдернула из-за голенища нож и по самую рукоять всадила его в живот убийцы. А затем ноги воина окончательно подкосились, и он повалился вперед, под весом его тела, лезвие ножа, намертво зажатого в правой руке, вспороло брюшину ассассина сверху вниз. Хлынула темная кровь, на дорожку вывалились синие петли кишок. Глаза человека закатились, рот широко распахнулся, но от болевого шока он не мог даже закричать. Тренированное тело убийцы еще пыталось бороться – из рукава в ладонь скользнула рукоять узкого стилета, рука взметнулась для удара, но сознание уже смело волнами боли и стилет бессильно выпал из разжавшейся руки.
«Противоядие. Яд не мгновенный, у него должно быть противоядие… Должно!», - эта мысль вновь и вновь прокручивалась в мозгу наемника, пока он негнущимися пальцами ощупывал еще живое, содрогающееся в агонии тело врага. Левая рука провалилась в липкое месиво кишок, Райлор смутно ощутил тепло и влагу. Наконец его поиски увенчались успехом – небольшой пузырек с зеленоватой прозрачной жидкостью был в одном из нашитых на пояс убийцы многочисленных кармашков. Конечно, содержимое пузырька могло и не быть противоядием, но наемник не думал об этом. Наполовину высунувшийся из кармашка пузырек соблазнительно сверкал на солнце, обещая спасение от стремительно распространяющегося по телу паралича. Воин попытался схватить его, но… даже его могучий организм не мог сопротивляться действию яда бесконечно. Окончательно онемевшие пальцы бессильно толкнули желанную добычу и пузырек, вывалившись из кармана умирающего убийцы, покатился по песку.
Ног и правой руки больше не было. Пальцы левой не слушались, дышать было трудно. Но разум был ясен. Райлор отчетливо понимал что умирает. Его не пугал ад, не страшило небытие, однако, метис не был бы собой, не борись он до конца. Уронив голову (шея больше не слушалась), он пополз вперед, извиваясь подобно червю и помогая себе левой рукой. Пядь, еще пядь, еще полпальца… Он не видел цели – перед глазами был лишь песок. Наконец, спустя вечность, почти потерявшие чувствительность пальцы нащупали что-то, что могло быть флакончиком. Однако схватить спасительное противоядие Райлор уже не мог – отказала рука, онемение карабкалось все выше, дышать было все труднее.
«Все. Допрыгался», - подумал наемник устало, и приготовился к смерти.

Вначале пропала чувствительность. Затем обоняние и вкус. Зрение держалось чуть дольше, но вскоре песок дорожки (единственное, что мог видеть лежащий ничком наемник) стал темнеть, словно уже наступил вечер. Последним сдался слух. Пропал шум ветра, заглохло пение птиц.
Сознание наемника дрейфовало в черной пустоте. Онемение распространилось по всему телу и теперь пробивало себе дорогу вглубь, к все еще бьющемуся сердцу, ко все слабее и реже вздымающимся легким. Райлор сохранил полную ясность мысли. Он отчетливо понимал, что умирает, точнее уже почти мертв. Время замедлило ход, секунды отчаянной и безнадежной борьбы, которую все еще вело тело, растянулись для разума в минуты, или даже часы. Вдоволь времени для того, чтобы подвести итоги жизни. Какой-нибудь священник, возможно, этим бы и занялся. Подсчитал бы грехи, прикинул свои шансы на посмертное блаженство, помолился бы своему богу.
Райлору же было плевать на прожитую жизнь, он не привык оглядываться назад. Он брал что хотел, веселился как мог и не сожалел ни о чем, кроме, разве что невозможности отомстить за свою смерть. Какую-то часть из бесконечно тянущихся предсмертных секунд он посвятил ленивым размышлениям о том, что ожидает впереди. Метис немало постранствовал и был знаком со многими религиями. По заветам почти всех из них его ожидал ад, в самых разнообразных вариациях. Исключением были, разве-что орочьи верования – боги клыкастого народа ценили только силу и храбрость, и наемник, пожалуй, пришелся бы им по нраву, несмотря на недопустимо малую долю орочьей крови в жилах. Сам же Райлор, предоставь ему кто-нибудь выбор, препочел-бы просто небытие.
Однако вожделенное ничто не спешило. Не торопились и все девятьсот девяносто девять адских узилищ. Одноглазый бог орков тоже не спешил призвать Райлора, дабы тот воссел среди избранных бойцов Верхнего края.
«Скукота-то какая! И когда я уже подохну?» - раздраженно подумал воин, - «А что если… Если так и будет… всегда?» - эта мысль Райлору совершенно не понравилась. Пожалуй, даже испугала. Он представил себе бесконечные века без движений, без чувств, без возможности забыться, даже без боли… Метис содрогнулся-бы, если-бы у него еще оставалось тело. Жуткая перспектива остаться навсегда запертым во тьме, отдавала горечью. Этот отвратительный вкус был совершенно реален.
«Демоны, да я-же и правда чувствую горечь!» - пожалуй, никто еще не воспринимал столь гадостный вкус с таким воодушевлением. Спустя секунду, к вкусу прибавилось щекотное ощущение жидкости во рту. Райлор рефлекторно сглотнул, затем что-то обожгло шею. Сквозь непроглядную темень забрезжило нечто мутно-бледное. Несколько секунд наемник пытался сфокусировать взгляд, наконец, это ему более-менее удалось.
Синее небо. Облако, ветка дерева, любопытная желто-синяя пичуга сосредоточенно рассматривает лежащего теперь уже навзничь метиса, поворачивая головку из стороны в сторону. Затем все поле зрения заполнило знакомое лицо, огромные зеленые глаза смотрели внимательно и чуть обеспокоенно.
«Тара», - пронеслось в голове у наемника, - «Вспомнил, ее зовут Тара».
Невидимые ремни, сковывавшие грудь, лопнули, Райлор глубоко вдохнул и закашлялся. По всему тело расползалось болезненное, но вместе с тем приятное покалывание – возвращалась чувствительность. Наемник попытался пошевелиться. Не вышло. Он подавил гнев и подступившую, было панику, попробовал снова.
Дрогнули веки, сократились могучие мышцы шеи, наемник чуть повернул голову и попытался проследить взглядом за рукой девушки. Наемнику показалось, что его глазные яблоки, вращаясь в глазницах, скрипят, как несмазанный механизм.
- Зачем? – язык слушался плохо, слово вылетело скомканным. Метис сосчитал про себя до пяти и попробовал снова, - Зачем ты мне помогаешь?- вышло гораздо лучше. По крайней мере, теперь Райлор хотя бы сам разобрал, что говорит.
А паралич между тем уходил, теперь в это не было никаких сомнений. Наемник пошевелил пальцами, затем приподнял голову и неловко сел. В его правой руке по-прежнему был зажат нож. Райлор мельком взглянул на измазанное в крови лезвие, обтер его об одежду валяющегося тут же трупа убийцы и сунул за голенище. Онемение еще не отпустило полностью, и он чуть было не промахнулся мимо устья пришитых там ножен.

Райлор скептически хмыкнул. В чужое бескорыстие он верил примерно в той-же степени, что и в летающих без помощи магии либо хорошего пинка ежиков. В свое не верил вообще. Нельзя сказать, чтобы опыт наемника по части получения чужой помощи был очень уж обширным – не принадлежал метис к тем, кого вам захочется выручить из беды, но, тем не менее, были случаи, когда Райлору пришлось бы весьма туго, не случись поблизости различных доброжелателей. Но, еще ни разу помощь не оказывалась бескорыстной. Чаще платы требовали с самого наемника – обычно денег или завалить кого-нибудь. Реже, спасители предъявляли счет своему божеству или своей собственной совести. Первой категории не везло – благодарности в метисе не было ни на ноготь.
А вот подозрительности в нем хватало и то, что эта магичка уже второй раз оказывается в нужное время в нужном месте, наталкивало на определенные размышления… Нет, в первый раз все было в порядке – у нее был прямой резон помогать наемнику, спастись они смогли бы только вместе. Но сейчас было по-другому – спасение Райлора не сулило Таре ровно никакой выгоды, на вопрос она ответила уклончиво, и это было подозрительно.
- Не делай резких движений, организм еще не освоился, - намек был весьма прозрачен.
Воин усмехнулся, чувствуя, как постепенно уходит онемение из лицевых мышц. Ощущение было сродни тому, что испытываешь, когда попадаешь с трескучего мороза в хорошо протопленную комнату. Все еще сидя на песке дорожки, он принялся неторопливо разминать кисти, осторожно поворачивать торс из стороны в сторону, поводить плечами.
- Тошноты или головокружения не наблюдается?
Райлор удивленно уставился на девушку.
«Сожри меня Хегг, да она-же и правда волнуется! Ничего не понимаю», - сейчас, когда и он и она сидели, разница в росте ощущалась не так сильно, их глаза находились почти на одном уровне, и во взгляде магички ясно читалась обеспокоенность.
Наемник почувствовал, как его слабо кольнуло какое-то незнакомое доселе чувство. Смущение.
- Нет. Порядок, - отрывисто буркнул он и попытался встать, опираясь на крестовину воткнутого рядом двуручника. Попытка удалась. В ногах еще плескалась противная предательская слабость, но она уже уходила, иссякала с каждой секундой. Воин с наслаждением напряг и вновь расслабил мышцы, а затем одним движением выдернул меч из песка и, забросив за спину, опустил на крюки перевязи. Его взгляд упал на выпотрошенный труп. Райлор слегка ткнул тело носком сапога и сплюнул.
- Один из нааритов. Грамотно работают, сволочи. Кабы не этот идиотский «привет от князя», ушел-бы, паршивец, - негромко, словно про себя проговорил наемник.
«Да, наариты – профи. Наверняка этому маразматику пришлось выложить немало золота дополнительно к обычной стоимости заказа, чтобы их чистильщик согласился передать это идиотское послание. Так бы посидел за деревцем, сколько надо и отправился восвояси докладывать об успешном выполнении. Ну что ж, князюшка, это золотишко ты, считай,  приплатил за собственную голову. Отправлю тебя догонять сыночка», - по лицу Райлора скользнула неприятная улыбка и тут-же пропала.
Он вновь взглянул на все еще сидящую Тару и, повинуясь какому-то безотчетному импульсу, протянул ей руку, чтобы помочь встать.

- Скольким? Что я их считал, что-ли? – пожал плечами наемник, помогая Таре подняться с земли. Она показалась ему очень легкой, почти невесомой, изящная ручка с тонкими музыкальными пальцами полностью скрылась в громадной лапище воина. 
Однако стоило магичке оказаться на ногах, как ее шатнуло и чтобы не упасть, девушка вцепилась в руку Райлора.
Последнего это удивило – не похожа была Тара на чувствительную барышню, теряющую чувства при виде трупа (хотя труп ассассина, надо признать, выглядел на редкость гадостно). Впрочем, истинная причина внезапной неустойчивости магички выяснилась даже раньше, чем она успела извиниться. Этой причиной была троица в коричневых рясах, незаметно вынырнувшая из-за деревьев. Точнее не вся троица, а выступивший вперед, похожий на скопца толстяк с паскудной рожей. Ну а если уж быть совсем точным, то причиной была побрякушка, которую толстяк (вероятно, старший из троицы), держал на виду перед собой. Разумеется, наемник был полным профаном в тонких магических материях, но он участвовал в десятках войн а, в большинстве из них не обходилось без участия колдующей братии. Потому Райлор был прекрасно осведомлен о существовании побрякушек, от которых чародеям плохеет и отнимается способность колдовать. Он даже пытался пару раз свиснуть такую, но, увы, не получилось. Впрочем, потом умные люди объяснили наемнику, что в его руках большая часть таких артефактов все равно не работала-бы. Вслед за «коричневыми» с треском и матом ломился наряд городской стражи – трое рядовых легавых и десятник в придачу. Стражников явно дернули первых попавшихся и на какие-либо трудности они, по-видимому, совершенно не рассчитывали – мечи в ножнах, положенный каждому наряду по уставу арбалет не то что, не взведен и не заряжен, а и вовсе болтается за спиной самого молодого (чтоб не сказать сопливого) из доблестных столпов законности и порядка. Магики в рясах (а кем им еще быть-то, как не магиками?), на шумных помошничков никакого внимания не обращали, всем своим видом показывая, что этот балласт им триста лет не впился. Толстяк заученно отбарабанил привычную формулу задержания.
«Смотри-ка у чародеев все так-же, как и у обычных легавых», - насмешливо подумал наемник.
- Смотрю, ты от меня по количеству врагов не сильно отстаешь, Магистр первой ступени, - ухмыльнулся Райлор.
Тем временем, стражники поравнялись со старшим коричневорясым и десятник, не желая остаться в стороне, добавил от себя:
- Вы задержаны за злонамеренное убийство при отягчающих… - тут до стражника дошло, что помимо хрупкой девушки (начисто, как его, несомненно, уверили лишенной магических способностей с помощью во-он той висюльки), на месте задержания присутствует здоровенный вооруженный тип с наглой разбойничьей рожей, да еще и валяется чуть-ли не вывернутый наизнанку труп. Райлор буквально слышал, как с натужным скрипом работают мозги стражников, пытающихся связать все это воедино.
- А ты это… ты кто? – растерянно протянул десятник, но тут-же осознав, что сморозил глупость, прибавил командных ноток в голосе и рявкнул: - Посторонним отойти! – еще чуть поразмыслив, он добавил, - Только далеко не сваливай, тебя мы тоже потом разъясним.
По-хорошему, Райлору, конечно, стоило сейчас развернуться и уйти восвояси ( и черта с два стражники стали-бы его догонять – у них приказ другой, да и проблемы им не нужны).
Да только вот наемник очень редко поступал по-хорошему. Этот тупой недоделок-легавый его злил, да а сочащиеся холодным презрением ко всем окружающим магики изрядно раздражали. Воин заколебался и почему-то посмотрел на Тару.
«А хорошо держится. Не перепугалась», - с невольным одобрением подумал он, - «Да только повяжут ее один хрен», - мысль почему-то вызвала сожаление, - «Эй, да я никак ей помочь нацелился?! Ну уж нет, пусть кто другой на халяву со стражей и магиками машется, я не такой идиот», - тут-же одернул себя наемник.

Отредактировано Райлор (2008-05-13 19:04:20)

- Ты мне еще указывать будешь! – насмешливо ухмыльнулся наемник. Будь у Райлора побольше здравого смысла, он, несомненно, последовал бы совету магички. Да только с этим самым здравым смыслом у метиса были большие трудности. У него буквально руки чесались порубать этих шавок в мелкий винигрет, и удерживало наемника только одно обстоятельство. Нет, отнюдь не боязнь поссориться со стражей и лично Императором, устроив резню в центре столицы. От немедленного нападения на эту толпу заносчивых идиотов (которые вдобавок его похоже вообще в грош не ставят и опасным не считают), наемника пока удерживало лишь то, что за эти трупы никто не заплатит.
Но тут толстяк принялся оглашать список жмуриков, которых якобы прикончила Тара, и последнее имя в этом перечне заставило воина удивленно поднять брови.
«О! Так на нее повесили и того урода, который послал меня в руины», - подумал он.
Маг разошелся и забыв обо всякой осторожности, приблизился к наемнику. Теперь лишь шаг отделял толстячка от напружинившегося, как зверь перед прыжком Райлора. И метис сделал этот шаг, оказавшись таким образом нос к носу с магиком. Точнее, грудь к носу, если учитывать разницу в росте.
- Слышь, жирный, - растягивая слова и издевательски скалясь проговорил наемник, - А чего это ты так из-за этой дохлой мрази Хеорна так разбушевался? Вы, пухлые, что между собой нежно дружили? – тут воин сделал неприличный жест, намекающий на отнюдь не платонический характер упомянутой «дружбы». Надо сказать, что хотя Райлор и был весьма не сдержан на язык, сейчас он оскорбил мага не ради красного словца. Ключ к успешному колдовству – хладнокровие и концентрация, потому наемник специально старался еще больше вывести из себя самого опасного из потенциальных противников.
Да каких там потенциальных, воин уже все для себя решил. Осталось только попытаться вынести из этого решения хоть какую-то выгоду.
Не дожидаясь реакции коричневорясого и не оборачиваясь, он обратился к Таре.
- Эй, красавица, я сейчас сижу без работы. И за две сотни  положу этих клоунов. Согласна?

Что делает боевого мага опасным? Магическая сила? Отчасти. Могучий интеллект? И это тоже. Обширные знания? Да, они помогают. Но все это абсолютно бесполезно, без главного стержневого качества, которое, собственно и делает мага «боевым». Это качество – умение в любой экстремальной ситуации  принимать быстрые и безошибочные решения. И совершенно неважно, чем ты при этом руководствуешься – логикой, опытом, или инстинктами. Главное – результат, а победителей не судят.
Так вот, боевой маг из толстяка был весьма и весьма скверным. Приблизившись к наемнику, он, можно сказать, выкопал себе могилу. А поддавшись на подначку воина, вдобавок сколотил крепкий, увесистый гроб. Собственно, Райлор мог-бы и не злить магика – на столь короткой дистанции тягаться в скорости с отработанными рефлексами воина не смог бы и опытнейший из боевых магов. Наемнику не понадобилось оружие - еще не затих шепот отпрянувшей назад Тары, еще не оформились толком магические снаряды в руках толстяка и его прихвостней, как тело Райлора взорвалось каскадом мгновенных и смертоносных движений. Раз – левая рука бешеной змеей метнулась к горлу магика, пальцы хищно вцепляются в трахею. Два – шаг вперед и вправо, наемник падает на колено, укрываясь от стоящего слева младшего чародея за объемистой тушей  главного коричневорясого, и резким движением вырывает толстяку кадык. Тот, забыв обо всей и всяческой магии, сдавленно хрипит и начинает медленно оседать на песок дорожки, хватаясь за размочаленную трахею и безуспешно пытаясь вдохнуть. Брошь, блеснув цепочкой, вываливается из ослабевших пальцев. Но прежде чем она долетела до земли, в полет отправилась еще одна вещица – нож Райлора. Наемник метнул клинок, не вставая с колена, целясь в горло ближайшего к нему выжившего мага – того, что почти закончил формировать здоровенную сосульку. Нахлынувший адреналин обесцветил мир, сделал очертания предметов четче и резче. Метис вскочил на ноги, по пути подхватив падающего толстяка левой рукой за воротник и, поднатужившись, швырнул его в сторону магика, пытающегося наколдовать электрический разряд. И тут, наконец, среагировала стража. Впрочем, «наконец», пожалуй, неверно сказано – с начала боя прошло не более секунды. Так что стражники отреагировали еще относительно быстро для сыновей лавочников, не привыкших встречать серьезное сопротивление. Первым на Райлора бросился десятник – он стоял ближе всех и меч достал заблаговременно. Выпад стражник провел довольно грамотно – резко от локтя рубанул в горизонтальной плоскости, еще не успевший достать свой двуручник четвертьорк еле успел отскочить на полшага назад. Острие меча со скрежетом чиркнуло по кольчуге Райлора. Но уже в следующий миг тяжелый клинок вылетел из-за спины наемника и со свистом обрушился на шлем десятника, развалив его, будто арбуз. Содержимое шлема при этом естественно тоже сильно пострадало. Лезвие двуручника прошло сквозь череп, шею и застряло в грудине. Райлор резким пинком спихнул труп с меча и прокрутил клинок над головой, давая ему набрать скорость и отгоняя подоспевших подчиненных покойного десятника. Те нападали вразнобой, сталкиваясь и мешая друг другу. Мясо, не воины. Презрительно хохотнув, наемник обрушил могучий удар на клинок ближайшего из стражников, у самой рукояти. Меч вылетел из руки незадачливого легавого и Райлор, преодолев мощную инерцию своего массивного меча, обратным движением наискось рассек грудь стража. Вслед за тяжелым лезвием в воздух взметнулся алый кровавый шлейф.
Один из двух оставшийся представителей закона наконец понял, что в ближнем бою здесь ловить нечего, отскочил назад, предоставив своему товарищу сдерживать не на шутку развоевавшегося громилу,а сам лихорадочно содрал со спины арбалет и принялся торопливо его взводить.

Отредактировано Райлор (2008-05-14 20:10:51)